На улице темной, один против всех,
Взметнулся к небу клинок голубой.
В ответ раздался презрительный смех,
Но тут же умер, убитый тоской,
Что воин в песню свою вложил,
Сплетая с заклятьем танец меча.
Сказал он: "Кто утром из вас будет жив,
Будет завидовать мертвецам.
 
Проклятье вас будет от смерти хранить,
Судьба с ног собьет не раз и не два,
Вам меч стальной не будет служить,
В беде вам не смогут помочь друзья.
Лишь все потеряв и свой род пережив,
Вы сможете к смерти сделать шаг.
И вам не уйти от проклятия тех,
Чья кровь в эту ночь на ваших руках."

Он сделал шаг, и клинок голубой
Долго сверкал в безлунной ночи...
Что было потом, не помнит никто,
Но мало кто до рассвета дожил.
И время пришло отдавать долги,
И жизнь уцелевшим стала не в радость,
И долго смерти искали они,
Потомков своих приветствуя старость.

Что стало с миром, что был когда-то,
Что стало с миром, кто раньше в нем жил?
Остались нам только горечь утраты
И память о боли надорванных жил.

Мы сделали все, что тогда сумели,
Но мир не спасли, и пришлось нам уйти.
О битвах тех нам поют менестрели,
И странные сказки встречаем в пути.

И вечно мы будем назад стремиться,
С воплем врываясь в кошмарные сны.
Нам хочется снова в битве забыться,
И хоть этот мир от смерти спасти.

Мы жизни свои за миры иные
Не раз отдавали, надеясь на то,
Что встретим однажды холмы лесные,
Что каждого встретят, как своего.

И снова мы будем вперед стремиться,
На зов врываясь в кошмарные сны,
Чтобы снова с кем-то сразиться,
Чтобы кого-то спасти от беды.

Снова мы уходили в закат,
И плакало небо у нас под ногами.
Нас звали ветра: "Вернитесь назад."
Просили ветра: "Останьтесь с нами.
 
Не видели вы новый рассвет,
Не видели рос, что выпадут утром,
Не видели вы юный свет,
Что этот мир рано разбудит.

Останьтесь с нами встречать рассвет,
Останьтесь с нами умыться росою,
Останьтесь с нами приветствовать свет,
Что в мир придет с новой зарею."

И, остановившись на звездном мосту,
Я оглянулся и замер в сомненьи:
Куда мне идти, куда повернуть?
Решать не мне, не мне, к сожаленью.